Ужасы существования в гареме

При слове "гарем" в женской головке возникают две мысли. Первая - ах, какие эти мужчины сволочи, все им мало. Вторая - а что, если бы...

В этом туманном "если бы" она возлежит в неге на расшитых золотом подушках, вокруг суетятся десятки служанок, а султан взирает на нее глазами влюбленного верблюда и обращается не иначе как "сладкогубая роза моего сердца" и "повелительница моих чресел"

А все лишь потому, что женщины представляют гарем по фильмам "Анжелика, маркиза ангелов", "Белое солнце пустыни" и любовному роману "Одалиски - повелительницы сераля". Вот только к реальности все это не имеет отношения.

Рабыня Изаура...

Да, дивная картинка поражает женское воображение, что и говорить. Султан вьется вокруг, как жучка, без устали отпускает комплименты, осыпает золотым дождем и спрашивает, какой еще шербет принести его легконогой серне. Причем, ясен перец, сам он не замухрышка какой, а прекрасен, как Аладдин, и всемогущ, как старик Хоттабыч.

Что касается самой лунобедрой повелительницы, то она занята тем, что морщит носик, капризничает и велит шербет унести - горький, рахатлукум выбросить - не душистый, шелк сжечь - жесткий, и вообще - срочно проветрить помещение, потому что от амбры и мускуса у нее
ужасно кружится голова. И все вокруг нее бегают, как муравьи, и уже не знают, чем еще им ублажить госпожу.

А если дама попалась еще и подкованная (то есть читала в период полового созревания сказки "Тысячи и одной ночи"), то она в придачу к султану представит еще и стройноногого, как джейран, юношу с нежным пушком над верхней губой и родинкой на левой щеке. Который под покровом южной пьянящей ночи пробирается в ее покои, дабы соединиться с ней на тех самых пестрых подушках, где она днем возлежала с султаном и катала истерики.

Издержкой гарема женщины считают лишь один-единственный момент - что ласки и подарки султана придется делить с конкурентками. Впрочем, каждая уверена, что стоит повелителю гарема ее увидеть, как она вмиг выбьется в любимые жены и будет вся в шоколаде.

Ну а теперь обратимся к суровой правде жизни и посмотрим, что было бы, если бы ты действительно попала в гарем...

В гарем красавицы, как правило, попадали прямиком из клетки. Точнее - с невольничьего рынка. Так что для начала тебе пришлось бы стать рабыней. Во времена расцвета оттоманской порты для смазливой немусульманки это было раз плюнуть. Достаточно было попасться на глаза губернатору любой из провинций, которые считали своим долгом отбирать и отсылать в метрополию самых красивых женщин. Или оказаться не в то время и не в том месте (например, в Грузии или на Балканах), когда правоверные разбойники совершали священный набег на деревню неверных, главной целью которого было не добро (чего с них взять, с лапотников), а невольники, главным образом - девственницы. Это сулило большую прибыль.

Впрочем, все могло случиться и мирно. К твоим папе-маме, проживающим на подконтрольной туркам территории, пришел бы однажды, шаркая туфлями цвета шафрана, агент двора и предложил бы сделку, от которой они были бы не в силах отказаться: по причине и цены, которую он готов за тебя выложить, и мордоворотов у него за спиной, всем своим видом показывающих, что торг здесь неуместен. Суть сделки сводилась к тому, что агент покупал тебя за хорошие деньги для сексуальных услад своего повелителя, а твои родители подписывали документик с печатями, где черным по белому значилось, что свою дочь они продали (сумма прописью) и отныне никаких прав на нее не имеют.

После чего тебя отправляли в дворцовый гарем, "Дар-ус-саадет" - "дом счастья", где мыли, брили, осматривали на предмет целостности девственной плевы, венерических заболеваний и прочих возможных скрытых изъянов. После чего мельком могли показать султану, а могли и не показать. Но в любом случае ты уже имела статус полноценной рабыни гарема, на которую при большой удаче мог обратить внимание светозарный повелитель.

К слову, сам институт рабынь-наложниц был грубейшим нарушением мусульманского права. Наложницами могли быть лишь женщины, захваченные у противника в ходе джихада - священной войны за веру. И мусульманин обязан был немедленно вернуть им свободу, если они соглашались принять ислам. Как быть? Не имея других способов обновлять свои секс-коллекции, правоверные приноровились обходить закон на кривой ослице. Покупатель просто не спрашивал продавца, как достался ему товар. Ему было достаточно заверения: зуб даю, уважаемый, - это рабыни. После чего клиент привычно восклицал: "Если есть в этом деле грех, то да падет он на голову продавца" - и вел в свой гарем очередную красавицу с чистым сердцем.

Заткни фонтан!

В гареме тебя первым делом представляли валиде-султан - матери правящего султана, которая в беседе быстро выясняла уровень твоего IQ, воспитания и направляла на курсы повышения квалификации, своего рода гаремную академию, где под присмотром многоопытных наставниц тебя учили, как исполнить любой сексуальный каприз султана. Любой! Варианты "орал возможен, анал не предлагать" и прочие оговорки в гареме не прокатывали. Захочет повелитель, чтобы ты дала ему с кувшинкой в попе и на люстре - рысью побежишь искать цветок и стремянку, изображая всем видом предвкушение неземного блаженства.

Султанские капризы требовалось разжигать всеми изысканными способами, для этого наложниц учили красиво говорить, двигаться, петь, танцевать, составлять духи и букеты, делать сладости, играть на музыкальных инструментах. Но главное: заставляли тренировать мышцы влагалища при помощи подручных средств - шариков со смещенным центром тяжести и яйца, вырезанного из камня или твердых пород дерева. Задача - удержать яйцо как можно дольше только мышцами влагалища, не привлекая на помощь ягодичные и брюшные мышцы. Краткая подготовка занимала три месяца, долгая - два года. После этого даже самая рыхлая (в смысле, луноподобная) одалиска овладевала искусством довести султана до оргазма хоть за час, хоть за три фрикции - упругость члена мужчины роли при этом не играла. Все сама-сама-сама...

Полученную сексуальную форму одалиски поддерживали неустанно довольно экзотическими упражнениями. Так, для сохранения упругости влагалищных мышц многоопытные воспитательницы рекомендовали насильно прерывать струю при мочеиспускании, задерживать его, потом продолжать и снова прерывать. Практиковались и соревнования в бассейнах, когда наложницы, всосав лоном воду, состязались - кто выпустит ее обратно наиболее длинной струей. В общем, рядовая одалиска могла дать фору любой современной звезде пип-шоу Таиланда или Филиппин.

Весьма популярный сегодня танец живота тоже относился к арсеналу одалисок: причем у него было две цели. Возбудить султана - это понятно, но, кроме того, любой опытный восточный мужик по телодвижениям танцующей быстро определял, насколько хороша она в постели и какое блаженство может подарить. Ведь что такое призывные поступательные па беллиданса, как не оттачивание в танце углов сексуальных атак при соитии? И неслучайно в танце этом так ценится частота движений и та степень свободы, при которой танцовщица способна движением тела обозначить каждый удар дарбуки.

Помимо этого каждая одалиска была не только умелой любовницей, но еще и медсестрой, способной излечивать сексом от массы недугов: выправить позвоночник, очистить кровь, утихомирить лихорадку, укрепить расшатанную нервную систему.

Впрочем, всех этих университетов могло и не быть в твоей биографии. Ведь ты могла просто не понравиться валиде-султан - и тогда тебя отправляли на черную работу: мыть полы, стирать, готовить, топить баню. Таких в гареме были сотни и тысячи, к ним приставлялась старая кальфа - опытная рабыня-наложница, которая следила, хорошо ли новенькая моет кунгамы и вовремя ли опорожняет ночные горшки.

Самое удивительное, что даже роль гаремной посудомойки оставляла тебе шанс однажды утром проснуться женой повелителя. Только до Баязида II (1481-1512) свято поддерживалось правило: в гаремы - рабынь, в жены султана - дочерей христианских властителей. Ну а потом султанам захотелось большего разнообразия, они стали избирать себе жен прямо из гарема. Законной супругой султана стали признавать любую рабыню (!), которая сумела от него понести. Никого не смущало, что еще вчера она драила полы и простирывала бельишко уважаемой валиде-султан. История знает немало таких примеров из грязи в князи: султан Абдул-Меджид был сыном рабыни, заведовавшей топкой печей в купальне. Минутный каприз владыки обернулся беременностью, которая моментально вознесла вчерашнюю истопницу на вершину почета.

Посему голубой мечтой любой обитательницы гарема было залететь от повелителя.

Казалось бы, чего проще. Одно опрометчивое движение султана - и ты в дамках. На самом деле это была крайне непростая задача. Во-первых, в гареме царила жуткая конкуренция между самими одалисками, мечтающими выбиться в жены или матери наследника (это не одно и то же). Во-вторых, те, кто уже стали женами или матерями наследников, отнюдь не горели желанием увеличивать свои ряды.

А потому даже если тебе улыбнулась удача, ты попала в постель к повелителю и залетела, еще далеко не факт, что ты сможешь выносить свое дитя. За каждой свежепереспавшей с султаном устанавливался надзор, и при первых же признаках беременности кальфы устраивали ей выкидыш. Поэтому одалиски с помощью хитроумных уловок старались скрыть беременность до последнего.

Кто в камере хозяин

Тут стоит внести ясность в сложную гаремную иерархию. На нижней ее ступени стояли рядовые рабыни-наложницы, обслуживающие наложниц более высокого ранга. Этих рабынь была тьма-тьмущая. Но большинство зря прилежно учились пускать лоном фонтаны и призывно вращать бедрами. Только самые хитрые и удачливые придумывали, как выделиться из серой массы и заставить султана зацепиться глазом. Тогда они могли быть удостоены чести ему прислуживать. И тут надо было показать себя во всей красе и всеми средствами добиться, чтобы повелитель был настолько очарован, что снизошел бы со ступеней своего великолепия и поинтересовался твоим именем. Великая честь! После нее ты автоматом попадала в ранг гезде - попавшейся на глаза. По сигналу валиде-султан глянувшаяся султану рабыня должна была тотчас принять положение "упор лежа", смиренно подползти к повелителю, поцеловать край дивана, где он сидит, и назваться. Имя, к слову, было не данное от рождения, а то, которым наделила тебя валиде-султан в зависимости от твоего поведения и внешности: какая-нибудь Звездочка или Шалунья.

Уже на следующий день новая гезде гордо покидала даирэ (двор) своей бывшей хозяйки, и ей предоставлялись личные апартаменты, где ее приводили в необходимый вид, наряжали, умащивали и давали подробнейший инструктаж относительно того, что султан в постели любит, а чего нет. Это вовсе не означало, что султан действительно придет в ближайшее время ее навестить. Некоторые оставались в ранге гезде месяцами, а то и годами.

Но если султан-таки изъявлял желание попробовать новенькую, то хезнедар-уста - главная экономка и правая рука валиде-султан, вела счастливицу на ложе повелителя. И тут гезде, если она собиралась сделать карьеру, должна была преподнести повелителю такие сексуальные изыски (если честно, я даже не представляю, что она должна была уметь, чтобы произвести впечатление на мужика, перепробовавшего тысячи женщин, способных работать фонтанами), чтобы он пришел к ней еще раз и еще много-много раз. Тогда наложница удостаивалась ранга икбал - фаворитки, что было немалым шагом вверх. Это была уже категория своего рода гаремных аристократок из числа прислуги, которые окружали султана постоянно во время всех его визитов в гарем.

Если икбал была не дура, дружила с календарем и выкладывалась в постели на двести процентов, то рано или поздно она умудрялась забеременеть. Тогда она становилась кадиной. Все кадины (и беременные, и уже родившие) находились в привилегированном положении, так как считались признанными (хотя и неофициальными!) женами султана. Выше них располагались только официальные жены, поскольку султан, как и любой правоверный мусульманин, имел право иметь всего четыре супруги. Остальное - разврат.

Среди этих четырех жен главной была первая, бах-кадина. Каждая из главных жен имела даирэ - собственные апартаменты с большим штатом рабынь, евнухов. Но даже бах-кадина не была в шоколаде, потому что выше нее стояла вездесущая валиде-султан - мать султана. Как ни странно, именно она, а не первая и любимая жена султана, заправляла в гареме всем. С другой стороны, тут была своя логика. Чтобы в борьбе за власть жены не перегрызли глотки кадинам, те - ик-балам, а они, в свою очередь, гезде и рабыням, этой зоне действительно нужен был смотрящий.

Так что как бы высоко ты ни продвинулась по служебной лестнице, все решала твоя дорогая свекровь. К которой следовало обращаться не иначе как "о венец укрытых паранджой" и которая сукой была редкой, потому что в свое время тоже поднялась наверх из рабынь и, пройдя по трупам конкуренток (в лице рабынь, жен, наложниц) и конкурентов (в лице многочисленных принцев), умудрилась сделать наследником престола именно своего сына. То есть это был мастер интриги и коварства высшего пилотажа, шпион, убийца и политик в юбке, ссориться с которым было равносильно подписанию себе и своему ребенку смертного приговора.

Правила она железной рукой, имела свою разведку и контрразведку из преданных ей рабынь и евнухов и могла подставить так, что мало не покажется. Например, подбросить через верного евнуха в твои апартаменты мужской халат (блядью она оказалась, сынок!), засунуть под твою подушку кинжал (готово покушение на убийство повелителя), а то и просто угостить шербетом с цианидом (ну и слабенький желудок у нашей новенькой). Ее власть была безраздельной и непререкаемой. Без ее разрешения ни одна женщина в гареме не могла ни заказать себе платье, ни выйти на прогулку, ни даже сходить в баню. Только если "венец укрытых паранджой" разрешит. И горе тебе, если, вознесясь, скажем, до кадины, ты имела наглость надеть платье и драгоценности более роскошные, чем у валиде-султан. Подстава была обеспечена.

Ах, да - самое интересное. У тебя были шансы и еще на одну участь: стать в гареме старой девой. Если по прошествии девяти лет султан так и не удосуживался ни разу уложить тебя в койку, ты имела полное право покинуть это заведение. При этом выдавался подписанный султаном документ, подтверждающий твой статус свободного человека. Поскольку в то время это было равносильно смертному приговору (ну чем могла заниматься свободная женщина,
которая только и умела что бренчать на домбре, составлять букеты и пускать фонтаны), то к документу султан милостиво прилагал дом, солидное приданое и даже помогал найти мужа. Благородный был человек...

Пациентки Фрейда

Теперь - о золотом дожде, который лился щедро в твоих грезах. Увы... Как бы ни был султан без ума от твоей красоты, никогда он не подарил бы тебе того, чего нет у других одалисок того же звания. Никакого эксклюзива! Даже комнаты кадин и икбал были идентичны друг другу, одинаково обставлены и до боли напоминали современные типовухи. В этом был свой резон: султан не должен был давать своим бабам лишнего повода для ссор. Установка на всеобщее женское равенство в условиях роскошного заточения выполнялась неукоснительно даже в мелочах. Например, когда султан, чтобы побаловать своих женщин, заказывал конфеты в Париже, кондитеру давали строгие инструкции, чтобы все коробки и их содержимое выглядели как клоны. Лишний кусочек марципана мог развязать в гареме настоящую войну.

И неудивительно: в гареме царила тотальная скука. Изредка тебя могли порадовать театральным представлением для своих, походом в баню под присмотром евнухов и служанок. И уж совсем редко, в виде исключения, повелитель мог прийти в гарем не один, а с высокопоставленным иностранным гостем, например послом. Но только в том случае, если он был мусульманином. Это считалось великой честью и вносило в жизнь гарема приятное разнообразие. В остальное время тебе оставалось лишь томиться в ожидании прихода своего повелителя.

Поэтому большую часть времени одалиски лениво возлежали на подушках, ругались, обжирались сладостями и фруктами, курили кальян (зачастую приправленный гашишем) и чесали языки со служанками, чтобы быть в курсе всех гаремных сплетен. Иногда - что они страшно любили, но что им было строжайше запрещено - баловались ракы, виноградной водкой, пронести которую в гарем было сложнее, чем на МКС. Собственно, секс, еда и интриги и было их единственной радостью. Причем если с интригами был полный порядок, то секса решительно не хватало.

По сути в гареме складывалась парадоксальная ситуация. Обитательницы сераля были лишены той радости, ради которой их здесь собрали и содержали! Процент сексуально неудовлетворенных и истеричных дам был в гаремах невероятно высок. Ведь какой бы сексмашиной султан ни являлся, удовлетворить всех наложниц одному мужику было просто не под силу.

Хотя султаны, надо отдать им должное, стремились охватить гаремные массы как можно шире, и потому сидели, как наркоманы, на афродизиаках. Яйца, орехи, мед, лук (который назывался пружиной любви), сельдерей и печеные вороньи мозги (которым молва почему-то приписывала страшную сексуальную мощь) они употребляли ежедневно. Плюс свое, проверенное средство: например, для эмира Бухары регулярно убивали ягненка, три дня варили в котле, пока все, что от него оставалось, не умещалось в виде сока в одной пиале. Благодаря этому волшебному эликсиру эмир заявлял, что он может - и Солнце, и Луну.

По закону султан был обязан посещать своих официальных четырех жен по разу в неделю, в строгой последовательности, за которой следил главный евнух. В остальные дни мог трахать кого хотел. Совсем не обязательно это были его фаворитки и кадины. Султана, как любого нормального мужика, тянуло на новенькое, а посему он мог удовлетворять страсть с первой подвернувшейся под руку рабыней. И более высокие чином дамы, изнывавшие от недостатка любви, не могли пожаловаться ни в местком, ни в профком, поскольку султан всегда прав.

Если, начитавшись "Тысячи и одной ночи", ты думаешь, что это все фигня, потому что к твоим услугам всегда юноши бледные со взором горящим, каких полно при дворе, то глубоко ошибаешься. Даже самого завалящего мужчину пускали в гарем под присмотром десятков евнухов (ну надо кому-то носить дрова и таскать воду). Императорским указом им было предписано носить униформу, воротник которой закрывал все лицо и не позволял ничего увидеть. Вел их по гарему, как слепцов, евнух, следивший, чтобы нахалы не пялились по сторонам.

Поэтому бедным женщинам, чтобы удовлетворить себя, приходилось использовать все, что было под рукой. Под сводами гарема процветали мастурбация, лесбийская любовь и даже зоофилия - пока султан Абдул Хамид не запретил евнухам впускать в гарем собак, даже кастрированных. Лесбийским связям потворствовала традиция совместных женских бань и удаления волос. Любой волосок на теле одалиски считался диким бескультурием, поэтому они регулярно друг друга осматривали со щипчиками наперевес. Созерцание самых интимных зон подруги на фоне лютого недотраха автоматически приводило к тому, что обе становились законченными лесбиянками.

А теперь ты, конечно, подумала о евнухах. Не все они могли быть для тебя одинаково полезны, уверяю. Даже евнухи с удаленным пенисом, как ни странно, сохраняли способность к эротическим ощущениям в районе культи, а потому большинство евнухов турецких гаремов были так называемые сандалы (удалено все!). И хотя он мог при желании скрасить твои томительные будни оральными и мануальными ласками, раскрутить его на это было практически невозможно. К чему ему рисковать солидным заработком, обеспеченной старостью и нешуточной властью?

Правда, в среде гаремных кастратов бытовало поверье, что в результате постоянных сексуальных контактов возможно чудесное восстановление утраченных мужских достоинств. Значит, кто-то в них это поверье подогревал. Но не только евнух крепко рисковал, если попадался на попытке реновации. Тебе бы тоже не поздоровилось. Репрессии в гареме проводились с завидным постоянством, так как были единственным способом поддерживать хоть какой-то порядок. За небольшую оплошность сажали на хлеб и воду или переводили на черные работы, где ты должна была оттянуть свой срок от звонка до звонка. За более серьезные проступки могли всыпать палкой по пяткам, исполосовать кнутом. Ну а за серьезные проступки могли просто придушить шелковым шнурком или утопить в Босфоре.

Не делай резких движений

Теперь поговорим о смертельных опасностях, подстерегавших любую обитательницу сераля. Прежде всего опасность подстерегала тебя тогда, когда ты оставалась наедине со своим повелителем. И не надо садиться на ковер раздумий и засовывать в рот пальцы удивления. Султаны - народ нервный, крайне подозрительный, страдающий манией преследования. Посему в каждом твоем неосторожном слове повелитель мог увидеть заговор, а в малейшем движении - попытку госпереворота.

Доходило до идиотизма. Известна история одной рабыни, которую султан Абдул Хамид застрелил в собственной постели, потому что она резко повернулась, а ему спросонья показалось, что она хотела его задушить. Этот же придурок как-то забыл на столике револьвер, с которым практически не расставался, а когда вернулся, его удивленно вертела в руках юная рабыня. Этого хватило для обвинения девушки в попытке покушения. Несчастную бросили в подвал, где подвергли самым страшным и отвратительным пыткам.

У султанов были основания так нервничать. Ведь они прекрасно знали тайные помыслы любимых жен - побыстрее посадить на трон своих детей, а самим стать валиде-султан-шами. Виноват дурацкий, непродуманный закон. Точнее, поправка к закону. Сам-то закон, на первый взгляд, казался справедливым: власть от умершего султана переходит не его сыну, а старшему мужчине из живущих членов семьи. Но еще Мехмед Завоеватель придумал способ, как все же передать трон родной кровиночке. Он ввел поправку к закону, позволяющую султану умертвить всю мужскую половину своей родни и не чувствовать себя преступником. Воплощая эту поправку в жизнь, в 1595 году Мехмет Третий по наущению своей матери казнил девятнадцать своих братьев, включая младенцев, а семь беременных наложниц своего отца велел завязать в мешки и утопить в Мраморном море. Что значит - маменькин сынок!

Теперь представь, сколько интриг было между женщинами, родившими сыновей от султана. И неважно, кто родился раньше, кто позже, вопрос - кто окажется проворней и быстрей сыпанет чужому отпрыску яду в шербет. Ну а чтобы султан не наплодил новых конкурентов, для надежности стоит отравить и его, тогда вся империя окажется во власти единственного наследника и его матери. Кланов, денно и нощно плетущих интриги и вынашивающих замыслы, в гареме хватало.

Поэтому султан держал всегда подле себя кущи-баши. Этот чиновник отвечал за всю подаваемую султану пищу и питье. Он должен был находиться на кухне во время приготовления обеда, укладывать блюда на носилки, укрывать их красным сукном и опечатывать его сургучом. Принеся - распечатать и первым отведать от всех яств. Он же первым пробовал кофе и делал пару затяжек из кальяна.

Лишь в 1666 году Селим Второй своим указом смягчил суровую поправку предшественника, и принцев перестали травить и резать. Правда, их заключали в примыкающую к гарему золотую клетку (кафе-се) и до смерти правящего султана запрещали участвовать в общественных делах. Кафесе была полностью изолирована от гарема, вся жизнь принцев проходила вне всякой связи с другими людьми, за исключением двух наложниц, у. которых были удалены яичники или матка. Принцев охраняли стражники, у которых барабанные перепонки были проколоты, а языки надрезаны. Эта глухонемая охрана могла в любой момент стать и убийцами принцев, которых султан не хотел видеть в качестве своих наследников.

Ну а теперь давай допустим, что ты оказалась так соблазнительна и хитра, что прошла через все перечисленные рифы целой и невредимой. Ты не засиделась ни в рабынях, ни в девках, сумела бойко попасться на глаза султану и стала гезде, обаяла-охмурила султана - и стала икбал, понесла от него - и стала кадиной, чудом уберегла ребенка, научилась метать лоном звездные салюты - и стала женой. И тут возлюбленный супруг уходит в мир иной - по причине старости либо с помощью опередившей тебя конкурентки, шустро посадившей на трон своего сына. Что теперь?

Увы, ничего хорошего. Старый гарем никому не нужен: он должен в 24 часа собрать манатки и съехать в дальние закоулки императорского дворца: настоящую могилу, где ничего не происходит и уже никогда не произойдет. Вот там, практически в тюрьме, коротают дни в ожидании смерти бывшие члены гаремных кланов, проигравшие битву за престол.

Но я готов допустить невозможное! Ты оказалась дьявольски расчетлива и беспощадна. Это ты перетравила всех, кто загораживал твоему ребенку дорогу на трон, включая самого султана. Ты стала "венцом укрытых паранджой" и сосредоточила в руках всю полноту гаремной власти. Но даже теперь не возлежать тебе в неге на расшитых золотом подушках среди суетящихся служанок и не капризничать, что шербет - горек, рахатлукум - не душист, шелк - слишком жесткий, и вообще надо срочно проветрить помещение, потому что от амбры и мускуса ужасно кружится голова. Нет, дорогуша, это тот самый случай, когда покой только снится. Расслабление для тебя смерти подобно, это гарем будет спать, а ты - шпионить и насаждать шпионов, разделять и властвовать, травить и стравливать и подставлять всех так, чтобы никому мало не показалось.

И при этом всю оставшуюся жизнь трястись за сына, единственного гаранта того, что и ты будешь жива. Сына, который уже вовсю страдает манией преследования - и, похоже, не зря.