Риск – лучшее средство борьбы с ночными кошмарами

Всегда следует помнить, что мир ребенка создается под влиянием каждодневных впечатлений. Восприятие ребенка сильно отличается от восприятия взрослого. Он пока только выхватывает некую мозаику своих представлений о мире, которую ему помогает формировать взрослый. Ребенок только познает мир, поэтому все, что его окружает, кажется ему таинственным и необъяснимым. По мере взросления человек вырабатывает специфические защиты, которые помогают ему справиться с чем-то неожиданным. Проще говоря, мы не теряемся, когда сталкиваемся с чем-то, чего не можем себе объяснить и уложить в рамки уже имеющихся у нас представлений о жизни, потому что у нас всегда есть в запасе хоть какое-то толкование всего нового, через призму старого (причем, не важно правильно ли оно или нет). Способность объяснить явления, с которыми мы сталкиваемся, дает нам ощущение того, что мы владеем ситуацией, мы держим все под контролем и точно знаем, как себя следует вести. У ребенка же пока таких защит нет.

То, что кажется нам очевидным, ребенком может восприниматься, как нечто зловещее.
Жизнь постоянно ставит его в условия, в которых ему еще не доводилось побывать, и ему, в отличие от нас, приходится идти не по уже проторенной дорожке, а постоянно экспериментировать, вырабатывая собственное мироощущение и стратегии поведения, постоянно рисковать. Мир ребенка наполнен тайнами. То, что кажется нам очевидным, ребенком может восприниматься, как нечто зловещее, представляющее потенциальную опасность.

Джеймс. Р. Льюис: Каждый момент, каждое переживание раннего детства запечатлеваются в душе ребенка. Чувство тревоги при взгляде на чужое, незнакомое лицо, пугающие образы животных, которых он повстречал, а также образы и звуки познаваемого ежедневно мира часто преображаются в ночные кошмары.

Взрослые чаще всего не проявляют должного интереса к детским кошмарам. Обычно, если ребенок, скажем, боится засыпать в темноте, то мы не придаем этому значения, предполагая, что со временем этот страх пройдет сам собой. Но стоит помнить, что страх может трансформироваться в какую-то другую фобию, и не факт, что она не будет причинять человеку в будущем еще больше страданий и неудобств, чем боязнь темноты. Ничто, ни одно эмоциональное переживание, не исчезает бесследно.

Игорь Матюгин: Многолетний опыт работы с детьми показывает, что почти все дети видят кошмарные сновидения, и все пытаются как-то бороться с ними. Мы выяснили, что страшные сны – это как бы «материализованный» страх, навязчивые состояния, неудачи в жизни. Потом это становится причиной многих болезней нервной системы, сердечно-сосудистых заболеваний, диабета и т. д.

Усилиями воли ребенок может подавить свой страх. Однако такое подавление не может никак не отразиться впоследствии на его мироощущении. Если ребенок, так и не сумев справиться со своим страхом, просто отвернулся от него, вместо того, чтобы пережить его, прочувствовать, что на самом деле причин для него нет, то это может стать основой его жизненной позицией. Тогда во взрослом состоянии он, столкнувшись с трудностями (например, на работе или в общении), будет стараться убежать от своих проблем, а не пытаться найти конструктивное решение.

Страх темноты может быть вытеснен в сферу бессознательного, что тоже не лучший вариант. Основная единица бессознательного – аффективный комплекс. Это сцепление разнородных деталей конкретных ситуаций связанных с аффектом. Аффективный комплекс, не осознается человеком, но подспудно управляет им, диктует, как ему поступать в той или иной ситуации, что ему чувствовать и переживать, как воспринимать окружающий мир и людей в нем.

Игорь Матюгин: Но дети в большинстве своем остаются один на один со своими кошмарными снами, им никто не помогает. Мы учим родителей не наказывать ребенка за то, что он мешает им спать, а программировать ему хороший сон. Проснувшегося малыша нужно ласково успокоить и, пока он не заснул, проговорить ему, допустим, установку на такой сон: «Сейчас ты заснешь и увидишь море, ласковое и теплое. Ты будешь качаться на его волнах, в твоих волосах запутается шаловливое солнце. К тебе подплывет дельфин, и вы будете играть вместе. Даже если к тебе подплывет акула, не бойся ее, дельфин тебя защитит».

Способов помочь ребенку справиться с ночными кошмарами очень много. И главное, что они не требуют больших затрат времени. Например, в одном из фильмов (теперь уже не могу вспомнить, ни названия, ни сюжета) мне довелось увидеть очень трогательную сцену. Мама укладывала ребенка спать и вместо колыбельной говорила: «спокойной ночи, плюшевый мишутка; спокойной ночи, месяц в окошке; спокойной ночи, кроватка; спокойной ночи, подушка; спокойной ночи темнота; спокойной ночи, ночные шорохи и т.д.». Тем самым она создавала вокруг ребенка субъективное ощущение того, что атмосфера вокруг него безопасна. Ребенок, проснувшись ночью, уже не испугается «ночных шорохов», потому что, во-первых, раз мама говорит о них в таком ласковом тоне, значит, они не представляют опасности, а во-вторых, раз мама вообще о них говорит, значит, они – это нормальное (а не таинственное) явление – такое же нормальное, как подушка, как кровать и как игрушечный мишутка.

Джеймс. Р. Льюис: Исследователи спорят о возрасте, в котором ребенок начинает переживать ночные кошмары. Некоторые из них считают, что ребенок не испытывает их до пяти лет, другие утверждают, что они свойственны и годовалым детям. Возможно, ночные кошмары возникают тогда, когда ребенок начинает переживать тревогу и страх (например, увидев драку родителей или будучи каким-либо образом оскорблен). Дети испытывают большее беспокойство по поводу своих кошмаров, чем взрослые, во многом потому, что ограничены в своих возможностях четко выразить то, что напугало их; так они никогда не понимают, что чудовища и домовые, которые гнались за ними и едва не съели их, были ненастоящими. Исследователи предполагают, что когда ребенок достигает шести-семи лет, его способность общаться и поддержка, которую он получает, дают ему возможность принимать ночные кошмары как «всего лишь плохой сон».

Главное в борьбе со страшными снами - научиться досматривать их до конца.
На земле нет человека, который бы не знал, что такое страшный сон. Если мы не смогли научиться бороться с ночными кошмарами в детстве, то мы обречены идти с ними рука об руку всю жизнь.

Джот Е. Мак: Кошмары возникают как реакция на типичные ситуации угрозы, которым в младенчестве человек противостоит страхом перед незнакомыми людьми и боязнью быть покинутым, в раннем детстве – страхом перед телесным наказанием, и, наконец, боязнью неудач, смерти и потери жизнеспособности в зрелости и старости... Ночные кошмары могут стать прототипным выражением той деятельности, которая свойственна каждой стадии развития.

О том, как важно работать над кошмарами с детства, люди знали много веков назад, задолго до появления психоанализа и детской терапии. Главное в борьбе со страшными снами, научиться досматривать их до конца. Если человеку сниться кошмарный сон, нужно постараться не проснуться, а посмотреть опасности прямо в глаза. Из личного опыта могу сказать, что когда в очередной раз, убегая от маньяка, я оказалась в тупике, который обычно и бывал конечным пунктом моего пребывании во сне, я рискнула повернуться к нему, посмотрела в глаза и спросила: «Мужик, ну чего тебе от меня надо? Что ты за мной гоняешься постоянно?», он растерялся и сказал: «Да я и сам не знаю...», помялся на месте, растерянно опустил топор и пошел в противоположную сторону.

Игорь Матюгин: Подобная техника работы со снами-кошмарами получила название «сенойской» по названию племени, живущего в Малайзии. Она стала известной в Европе с 1976 года. Для этого племени характерно ровное хорошее настроение всех его членов, полное отсутствие душевных болезней, психозов, неврозов и огромное внимание, которое уделяется снам. Каждое утро дети-сенои были обязаны рассказывать родителям свои сны, а те, в свою очередь, давали детям советы, как правильно вести себя в снах. Попадаешь в пропасть – попробуй долететь до конца, постепенно притормаживая. Встретил чудовище – ни в коем случае не отступай. Кто-то или что-то соблазняет тебя – не дрейфь, поддайся соблазну.